Ave Caesar! (Дело о римской монете) - Страница 49

К оглавлению

Следователь кивнул и снова повернулся к судмедэксперту.

– То есть ты считаешь, что эрекция у мертвеца – это нормально?

Семеныч неуверенно пожал плечами.

– Есть одна закавыка…

– И в чем же она?

– Знаешь, сколько времени прошло с момента смерти?

– Сколько?

– Не меньше двенадцати – пятнадцати часов.

Капитан еще раз недоверчиво посмотрел на приподнятую простыню.

– Чтоб я так жил!

Семеныч, порядком раздраженный этой бестактностью, неодобрительно поморщился. В глубине души он считал морг чуть ли не древнеегипетским храмом, а себя – жрецом, готовящим фараона к последнему путешествию, и никакого неуважения к своей миссии не терпел.

– Действительно, срок долгий. Даже слишком, – сухо подытожил судмедэксперт и прикурил новую сигарету от предыдущей.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Чисто теоретически не исключено, что столь устойчивая остаточная ригидность может быть результатом воздействия медицинских препаратов.

– А вот с этого места попрошу поподробнее и желательно по-русски.

– Судя по продолжительности наблюдаемых нами остаточных явлений, убийца предположительно мог прибегнуть к помощи фармакологии.

Похоже, Лучко наконец услышал то, что хотел.

– Фармакологии, говоришь? То есть ты допускаешь, что это не «восстание святой плоти», а результат действия некой волшебной таблетки?

Судмедэксперт снова поморщился.

– Ну, тогда уж скорее инъекции. Современная медицина на многое способна.

– А проверить можешь?

– Если настаиваешь…

– Ты еще спрашиваешь? Черт побери, если есть на свете такой препарат, я тоже хочу знать его название! Будет чем обрадовать жену.

– Сделаю анализы – узнаешь. Только понять бы еще, что искать-то, – хмуро пробурчал Семеныч и, отвернувшись, уткнулся в неоконченный отчет.

– А предположения есть? – почти заискивающе спросил капитан.

– Ничего конкретного. Пока лишь допускаю, что убийца может оказаться из числа пациентов, испытывающих проблемы с потенцией. «Виагра», знаешь ли, помогает далеко не всем, и в особо запущенных случаях врачи прописывают кое-что посильнее.

– Например?

– Боюсь, мне надо будет проконсультироваться. Сам понимаешь, эректильная дисфункция – не мой конек. В морг с таким диагнозом обычно не попадают.

– Семеныч, а какими способами такой препарат можно ввести в тело жертвы?

– Во-первых, мы еще не знаем, что это за препарат и, самое главное, был ли он использован вообще. Во-вторых, все зависит от поставленной цели и состава вещества. Для начала мне нужно еще раз тщательно осмотреть тело на предмет следов от инъекции.

Следователь на минуту задумался.

– Я вот только не пойму, – сказал он после паузы, – почему убийца не принял лекарство сам? Ты же говоришь, это у него могут быть проблемы с эрекцией, а не у молодого парня.

– Трудно сказать. Возможно, душитель сначала ввел препарат себе, а парню уже за компанию, кто знает.

– А что, если погибший тоже страдал, как ты говоришь, эректильной дисфункцией?

– Ты в это веришь? – скептически сощурился Семеныч, кивнув на холмик под простыней.

– М-да, непохоже. Но как можно насильно сделать человеку укол? Шприц – вещь хрупкая, легко ломается.

– Совсем не обязательно шприцем. Можно использовать автоматический инжектор. Быстро и не больно.

Семеныч задумчиво пустил дым колечком. Головоломка в голове капитана никак не желала складываться.

– Допустим, все так, как ты говоришь. Но я другого не пойму. Ну хорошо, наш маньяк добился от своей жертвы эрекции, устроил парню, так сказать, стояк post mortem, но дальше-то что? Ни одно вскрытие, ни один анализ не подтвердили, что жертвы подвергались сексуальному насилию, ни анально, ни орально. Ну разве не странно?

Лучко для выразительности даже развел руками. Прежде чем ответить, Семеныч снова глубоко затянулся.

– Знаешь, всяко бывает. Считается, что некрофил, а ты, возможно, имеешь дело именно с ним, к примеру, может испытывать чуть ли не оргазм от одной лишь близости мертвого или агонизирующего тела.

– Скажи, а как скоро будут результаты анализов? Это может стать прорывом в деле, ты понимаешь?

– Да отправлю я сегодня образцы на экспертизу, отправлю, – раздраженно пробурчал Семеныч. – Дня два-три потерпишь? Тогда, может, что-то и поймем. В конце концов, пока это все только предположения.

– Жду. – Лучко похлопал судмедэксперта по плечу, и тот деликатно оставил их с Глебом наедине с покойным.

* * *

Бестужева совсем не преувеличивала, когда расхваливала Глебу профессиональные достоинства своей ближайшей подруги. Цеце была психологом от бога. В том смысле, что в отличие от девяносто девяти и девяти десятых процента коллег, выбравших психологию исключительно из-за серьезных проблем с собственной головой и острой необходимостью их решения, Елена мало того что сама обладала полным душевным здоровьем и равновесием, так еще и невероятно точно находила или же каким-то особым чутьем угадывала больные места у других. Собственно, так она и познакомилась с будущим мужем.

Адвокат Целиковский, работавший сутки напролет без сна и отдыха и с утра до поздней ночи видевший вокруг себя одни лишь людские пороки, злые умыслы, кровь, грязь и сплошную ложь, в один прекрасный день, проснувшись, вдруг понял, что никакая сила не заставит его сегодня вновь отправиться в Матросскую Тишину на встречу с подзащитным. Не смог совладать с собой он и на следующий день. И на третий день тоже. Нервное истощение и депрессия не позволяли Целиковскому работать, и в итоге ему пришлось обратиться за консультацией к психологам. Его по знакомству принял профессор Рубин и с ходу предложил поговорить со своей одаренной коллегой. Ею оказалась Елена Царева.